Поведенческие финансы

Про оптимистов и их друзей, которые чрезмерно уверены в себе, а крепки только задним умом

Попытайтесь ответить на следующие вопросы.

Ваша оптимальная оценка величины индекса РТС через месяц? Какова величина индекса, в которой вы уверены на 99%, ниже которой индекс РТС будет через месяц? А выше которой индекс РТС будет через месяц?

Если вы человек рациональный, то вероятность того, что реальное значение индекса РТС через месяц окажется выше, чем ваш самый оптимистичный прогноз, равна 1%. Соответственно вероятность того, что реальное значение индекса РТС будет ниже, чем ваш самый пессимистичный прогноз, также должна оказаться равной 1%.

То, что вы сейчас сделали, известно среди статистиков как определение 98%-ного субъективного доверительного интервала возможных значений индекса РТС через месяц. Вы ожидаете: больших сюрпризов (роста индекса РТС выше вашей самой оптимистичной оценки) — с вероятностью 1%, больших неприятностей (падения индекса РТС ниже вашей самой пессимистичной оценки) — с вероятностью 1% и с вероятностью 98% — что значение индекса через месяц окажется в промежутке между максимальным и минимальным значениями вашего прогноза. Этот доверительный интервал можно изобразить графически (рис. 4).

Рис. 4. Истинный 98%-ный доверительный интервал

Подобный анализ проводит любой участник рынка капиталов, и не только для ожидаемых значений индексов, но и для темпа инфляции, уровня процентных ставок, цен отдельных акций и т.д. Любопытно, что здесь подавляющее большинство людей стремится следовать рекомендациям классической теории рационального поведения: они оценивают неопределенные величины при помощи доверительных интервалов (т.е. при помощи методов теории вероятностей и математической статистики), а не точечных оценок или просто «наилучших догадок». Казалось бы, все здорово. Но есть одна проблема: как они создают свои доверительные интервалы?

Предположим, что вы провели подобный анализ для какой-то величины, которая со временем обретет реальное значение. Вариантов развития ситуации в будущем может быть только три. Реальное значение индекса окажется:

1)  выше вашего самого оптимистичного прогноза (большой сюрприз);

2)  ниже вашего самого пессимистичного прогноза (большое разочарование);

3)  внутри вашего 98%-ного доверительного интервала.

Если на ваши суждения не оказывает влияния чрезмерный оптимизм или чрезмерный пессимизм и вы осознаете ограниченность своих знаний, то должны ожидать реализации большого сюрприза и большого разочарования с вероятностями, равными 1%. Ну а реальное значение индекса должно попасть в ваш доверительный интервал с вероятностью 98%. Индивидуумы, создающие подобные доверительные интервалы, являются рациональными индивидуумами. На практике лишь небольшой процент людей действительно являются таковыми.

Многие исследования выявили систематические отклонения в том, как люди устанавливают на практике свои субъективные доверительные интервалы. Большинство людей оказываются слишком оптимистично настроенными по поводу реализации больших сюрпризов и начинают чрезмерно расширять правую часть своих доверительных интервалов. Чаще всего индивидуум устанавливает вероятность реализации больших сюрпризов равной 15—20%, в то время как рациональный индивидуум установил бы эту вероятность на уровне 1—2%.

Более того, одновременно с расширением правой части доверительного интервала большинство людей чрезмерно сужает (или вообще игнорирует) левую часть своего доверительного интервала, устанавливая вероятность реализации чрезмерно неблагоприятных событий равной нулю.

В результате доверительный интервал начинает выглядеть вместо истинного 80—85%-ного следующим образом (рис. 5):

Рис. 5. Субъективный 98%-ный доверительный интервал

Однако большинство по-прежнему считает этот интервал 98%-ным доверительным интервалом и действует соответствующим образом.

Подобное поведение вызвано серией отклонений, известных под общим названием чрезмерной самоуверенности [over-confidence или false self-confidence]. Чрезмерная самоуверенность есть не что иное, как значительная переоценка вероятностей благоприятных событий и недооценка (или игнорирование) вероятностей неблагоприятных событий. На первый взгляд чрезмерная самоуверенность является следствием того, что некоторые граждане при принятии решений руководствуются следующей аксиомой: «Я намного более талантлив, умен, ловок и плюю дальше, чем все остальные люди». Не будем отрицать факт существования таких граждан. Однако подобное объяснение было бы чрезмерным упрощением более чем сложного и комплексного явления, каковым является отклонение чрезмерной самоуверенности.

Для того чтобы лучше понять природу чрезмерной самоуверенности, необходимо рассмотреть отклонения, порождающие ее.

Чрезмерную самоуверенность порождают следующие четыре отклонения:

·         оптимистическое отклонение [optimistic bias];

·         иллюзия контроля [illusion of control];

·         отклонение «задним умом все крепки» [hindsight bias];

·         экспертное суждение [expert judgment].

Рассмотрим их более подробно.

Оптимистическое отклонение

[optimistic bias]

Дайте откровенный ответ на следующие вопросы: Насколько хороший вы водитель? Каков ваш уровень водительского мастерства по сравнению с другими участниками дорожного движения: выше среднего, средний или ниже среднего? Если вы приобрели пакет ценных бумаг, а спустя некоторое время цены упали, как вы это объясняете: вашей ошибкой или просто случайностью и неудачей?

По результатам эмпирических исследований примерно 82% всех водителей абсолютно искренне считают, что их уровень водительского мастерства уже давно превысил средний уровень[1]. И вы, скорее всего (если конечно у вас есть машина), примкнули к этой группе. А сделали это по причине, которая получила название оптимистическое отклонение. Давайте разберемся с ним.

Старая пословица определяет пессимиста как информированного оптимиста. В случае с поведенческими финансами пессимиста будет лучше определить как оптимиста, не подверженного отклонениям [debiased optimist]. Что такое оптимист, подверженный отклонениям? Это в том числе и вы! Все (абсолютно все) люди независимо от степени своей информированности в душе являются наивными оптимистами.

Например, респонденты недавно проведенного опроса дали абсолютно верную оценку тому, что 50% всех американских пар заканчивают свою совместную жизнь разводом, но при этом установили вероятность собственного развода равной нулю[2].

Еще один пример. Большинство студентов считает, что их шансы заработать рак или умереть от сердечного приступа до достижения 50 лет значительно ниже шансов их соседей по комнате. Те же студенты переоценивают: в 6 раз — ожидаемое удовлетворение от будущей работы, в 6 раз — вероятность того, что они будут иметь собственный дом, в 2 раза — вероятность того, что у них будут умственно одаренные дети, недооценивают: в 7 раз — вероятность того, что у них будут проблемы с алкоголем, в 9,5 раза — вероятность того, что их семейная жизнь может закончиться разводом[3].

К несчастью, подобный чрезмерный оптимизм встречается не только среди домохозяек и студентов. Он более чем успешно существует и в мире профессионалов. Не являются преградами для его распространения и такие факторы, как пол, возраст, уровень образования или место жительства. Причем большинство людей являются чрезмерно оптимистичными относительно наступления тех или иных событий даже тогда, когда им известны истинные вероятности наступления этих событий.

Яркой иллюстрацией подобного поведения является устойчивая тенденция людей недооценивать собственные шансы испытать на себе воздействие неблагоприятного события. Люди недооценивают эту вероятность даже тогда, когда они абсолютно верно оценивают (а иногда даже переоценивают) шансы окружающих испытать воздействие этого неблагоприятного события. Получается, что большинство людей являются жертвами синдрома «этого не может случиться со мной» или, что более точно, синдрома «вероятность того, что это случится со мной значительно меньше вероятности того, что это случится со среднестатистическим человеком».

В результате более 80% водителей начинают считать себя супергонщиками, а 97% пешеходов убеждены в том, что их способность избежать наезда велосипеда или мотоцикла значительно превышает среднюю. Откуда такая убежденность?

Природу чрезмерного оптимизма следует искать в общей тенденции человека полагаться в оценке будущих событий на свой прошлый опыт. Большинство людей явно или неявно полагает, что если они никогда не встречались с той или иной проблемой, то, значит, они с этой проблемой и в дальнейшем не встретятся.

Другими факторами, подпитывающими чрезмерный оптимизм, являются:

·         заблуждение, что отдельные действия индивидуума снижают риск[4];

·         заблуждение, что риск обладает низкой частотностью;

·         отсутствие опыта принятия решений в ситуациях, связанных с риском.

Говоря о чрезмерном оптимизме, многие исследователи достаточно часто вспоминают о концепции познавательного диссонанса [cognitive dissonance]. В ней речь идет о том, что люди обладают тенденцией отрицать и игнорировать негативную информацию, которая может разрушить их благоприятную самооценку. Такая тенденция зиждется на природе чрезмерного оптимизма: люди предпочитают верить в то, что они умны, а значит, не станут подвергать себя значительному риску. Когда такой человек оказывается один на один с известным ему риском, он быстро убеждает себя в том, что обладает (не в пример среднему человеку) иммунитетом против этого риска.

Суммируем все вышесказанное: при оптимистическом отклонении люди начинают недооценивать вероятность того, что с ними может произойти неблагоприятное событие. Самое любопытное, что при этом они правильно оценивают вероятность наступления подобных событий для других людей.

Иллюзия контроля

[illusion of control]

Многие люди полагают (часто неосознанно), что существует прямая взаимосвязь между их способностями и удачей, которая преследует их в играх, основанных на случае. А раз так, то, значит, они могут контролировать свою удачу в подобных играх. Так ли это?

В принципе отсутствие какой-либо связи между способностями человека и удачей, преследующей его в играх, основанных на чистом случае, должно быть очевидным.

В играх, которые требуют от индивидуума владения определенными навыками, существует прямая взаимосвязь между уровнем способностей игрока и результатом игры. В подобных играх успех действительно может быть контролируемым событием. Здесь чем выше способности игрока, тем выше вероятность его успеха в игре. А вот удача, напротив, является событием абсолютно случайным. И поэтому успех в игре, основанной на случае, абсолютно неконтролируем, так как способности игрока не оказывают на ее исход какого-либо влияния.

Если же индивидуум начинает принимать решения в игре, основанной на случае, исходя из того, что на исход игры оказывают влияние его способности, то говорят, что он стал жертвой иллюзии контроля [illusion of control].

Иллюзия контроля приводит к тому, что человек начинает систематически переоценивать вероятность своего успеха в играх, основанных на случае. Эта переоценка является следствием заблуждения человека, который считает, что при помощи своих способностей он может контролировать удачу в игре случая. Ясно, к чему может привести подобное заблуждение. Но понимает ли это большинство людей?

Существует масса эмпирических свидетельств, подтверждающих, что люди часто принимают игры, основанные на удаче, за игры, основанные на способностях игрока.

Например, большинство игроков в кости явно ведет себя так, как если бы они были в состоянии контролировать результаты своих бросков[5]. Если они нуждаются в небольшом количестве очков, то кидают кости очень мягко, а если в большом количестве очков, то начинают бросать кости как можно резче. Игроки в кости действительно искренне верят в то, что сила броска и внутренняя концентрация могут помочь им выиграть. Подобное поведение игрока рационально, только если игра, в которую он играет, основана на способностях игрока.

Другое исследование, посвященное игровой практике казино в Лас-Вегасе, обнаружило, что крупье, попадающие в полосу неудач, значительно увеличивают риск своего увольнения[6]. Подобное можно объяснить лишь убежденностью менеджера казино в том, что его крупье в состоянии контролировать ход игры.

Теперь давайте подумаем вот о чем. Если человек считает, что может контролировать случайное событие, то, скорее всего, он попадает под влияние этого отклонения еще до того, как исход этого случайного события станет известен. Это предположение было эмпирически проверено в работе Стрикланда, Люики и Катца[7]. Эти исследователи предложили группе людей сыграть в кости и позволили делать денежные ставки на результаты своего броска:

1) перед тем как делался бросок;

2) после того как делался бросок, но до объявления его результатов. Оказалось, что люди принимают на себя значительно большие риски (делают более крупные ставки) в случае, когда делают ставки перед броском, а не после него.

Итак, мы знаем, что люди склонны принимать абсолютно случайные события за контролируемые процессы и поэтому ведут себя соответствующим образом. Было бы неплохо понять природу этой иллюзии и выяснить, какие факторы оказывают наибольшее влияние на ее формирование.

До середины 1970-х гг. отсутствовали какие-либо систематические исследования этой проблемы. Ситуация изменилась лишь с публикацией работы Эллена Лангера[8], который не только попытался выделить факторы, формирующие иллюзию контроля, но и ввел в оборот сам термин иллюзия контроля.

Поиск этих факторов Лангер начал с выяснения характеристик игр, основанных на способностях. Участники подобных игр стремятся максимизировать вероятность своего успеха и используют для этого как прямые, так и завуалированные действия: выбирают необходимые для решения ситуации материалы, знакомятся с возможными ответными действиями, размышляют над альтернативными стратегиями, начинают вести переговоры и т.п. Именно эти факторы, по мнению Лангера, могут быть в ответе за появление на свет иллюзии контроля. Индивидуумы просто тащат в игры, основанные на случае, аппарат прямых и завуалированных действий из игр, основанных на способностях, и полностью игнорируют тот факт, что теперь эти действия теряют смысл, а их применение становится источником систематических ошибок.

Размышляя подобным образом, Лангер выдвинул гипотезу: если позволить индивидуумам вести себя в игре, основанной на случае, так же, как они себя ведут в играх, основанных на способностях, то вероятность возникновения иллюзии контроля увеличится. Здесь иллюзия контроля определяется как процесс переоценки индивидуумом вероятности своего выигрыша в игре, основанной на случае, по сравнению с объективной вероятностью выигрыша.

Хорошим способом проверить выдвинутую гипотезу является введение некоторых из вышеперечисленных факторов в игру наподобие лотереи, в которой исходы являются абсолютно случайными. Если окажется, что эти факторы успешно вызывают иллюзию контроля даже в подобной игре «чистого» случая, то тем более они должны вызывать ее в играх, в которых в неявном виде присутствуют признаки псевдоконтроля. Это подтверждают следующие эксперименты.

Эксперимент 1

Влияние конкуренции на иллюзию контроля[9]

В момент оценки собственных способностей люди часто оказываются в ситуации, характеризующейся высокой степенью конкуренции. Будет разумным предположить, что введение в игру, основанную на случайности, фактора конкуренции (фактора, который значим только для игр, основанных на способностях игрока) спровоцирует возникновение у ее участников иллюзии контроля. В играх, основанных на способностях, контроль игрока над успешными исходами игры является функцией от способностей, которыми обладают его оппоненты. Если люди начинают воспринимать игру случая, в которой присутствуют несколько игроков, а следовательно, и конкуренцию, таким образом, как если бы исходы этой игры зависели от способностей игроков, то иллюзия контроля также должна быть функцией от способностей оппонентов.

В нижеприведенном исследовании рассматривается игра, основанная на случае. В ней отобранные субъекты конкурируют с «подсадной уткой»: одни — со спокойным и уверенным в себе человеком, а другие — с не уверенным в себе и нервозным человеком.

Если по результатам исследования выяснится, что ставки, которые ставили на исход игры субъекты, были выше в случае с не уверенным в себе и нервозным человеком, это будет означать обоснованность выдвинутой Лангером гипотезы.

Субъекты. Для проведения исследования были отобраны 36 студентов (мужчин) Йельского университета, которые прослушивали вводный курс в психологию. Все они были приглашены к участию в эксперименте через объявление, в котором им предлагалось принять участие в исследовании взаимосвязи между познавательными и психологическими реакциями людей. За участие в эксперименте студент получал некоторые льготы на экзамене и шанс выиграть некоторое количество денежных средств. Всех отобранных случайным образом разбили на две равные группы по 18 человек в каждой.

Процедура. Каждый субъект входит в комнату и обнаруживает находящуюся в ней «подсадную утку» — человека, нанятого организаторами эксперимента на роль уверенного в себе человека либо не уверенного в себе человека. Таким образом, эксперимент проводился в уверенных условиях (когда субъект сталкивался с «уверенной в себе подсадной уткой») и в не уверенных условиях (когда вошедший сталкивался с «не уверенной в себе подсадной уткой»).

Уверенные условия. «Подсадная утка» — человек, уверенный в себе, общительный и одетый в хорошо сидящую на нем спортивную куртку. Он представлялся вошедшему субъекту и говорил, что экспериментатор ненадолго вышел и просил их за время своего отсутствия заполнить небольшой вопросник. Для того чтобы исследование походило на исследование, связанное с физиологическими функциями организма субъектов, в вопросник были включены вопросы относительно диеты, болезней, которыми страдают родственники, и т.п. Субъект и «утка» заполняли формы и общались в течение примерно десяти минут. Содержание разговора было заранее предопределено и сводилось к спорту. После завершения разговора «утка» стуком по стеклу, разделяющему комнату, подавала сигнал экспериментатору.

Неуверенные условия. «Подсадная утка» — не уверенный в себе, застенчивый, нервозный человек, одетый в слишком маленькую для него спортивную куртку. Вся остальная процедура полностью повторяла уверенные условия эксперимента.

Как в уверенных, так и в неуверенных условиях эксперимента «подсадная утка» снимала свое пальто еще до того, как экспериментатор входил в комнату. Войдя в комнату, экспериментатор просил не шуметь, пока он подготавливает материалы и оборудование для исследования. Выставив на стол несколько электродов, телевольтер и другое оборудование (все эти действия предпринимались с единственной целью — отвлечь внимание подопытного от предыдущих манипуляций), экспериментатор сообщал следующее:

Мы исследуем некоторые воздействия, оказываемые познавательными реакциями человека на физиологические реакции организма. Точнее, нас интересуют изменения температуры человеческой кожи как реакции на удовольствие или раздражение, испытываемое человеком. Исследование задумано таким образом, чтобы вы получили удовольствие, а я — информацию, которая меня интересует. Вы получите шанс выиграть или проиграть деньги, но не существует никаких гарантий, что вам удастся их выиграть. Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы прикрепили эти электроды к руке, которой не пишете. [Экспериментатор помогает прикрепить электроды, включает телевольтер и достает колоду карт]

Первый эксперимент будет проводиться при помощи карточной игры. Правила этой игры следующие. Каждый из вас вытягивает карту из колоды, и тот, кто вытаскивает старшую карту, выиграл. Игра будет проходить в четыре раунда, и перед началом каждого раунда вы будете записывать ставку, которую хотите поставить на данный раунд. Размер ставки должен находиться в промежутке между 0 и 25 центами. После того как вы определились со своей ставкой, показываете ее мне, а не своему конкуренту. Дело в том, что знание размера ставки противника или знание карты, которую вы вытащили (так что не смотрите и на карту), может повлиять на вашу психологическую реакцию. Результаты игры я сообщу после игры каждому индивидуально. Если окажется, что вы выиграли в раунде, то я заплачу вам, если же вы проиграете, то вы заплатите мне своими деньгами или своим рабочим временем. Ну как? Вы готовы участвовать в подобной игре? «Подсадная утка» быстро говорит: «Конечно». Хорошо, теперь мы можем начинать. Не записывайте свои ставки до тех пор, пока я не скажу.

Затем экспериментатор начинал игру.

Результаты. Прежде чем мы обратимся к выяснению того, существует ли какая-либо корреляция между размерами ставок субъектов и качеством способностей их конкурентов, разумно выяснить, а различали ли субъекты уверенную в себе «подсадную утку» от неуверенной. Средний рейтинг конкурентоспособности «подсадной утки» (по шкале от 1 — не очень компетентен до 6 — очень компетентен был равен: 4,8 — когда «утка» была уверенным в себе человеком, и 3,17 — когда «утка» была неуверенным человеком.

Таким образом, с большой долей вероятности можно утверждать, что субъекты, попавшие на уверенную в себе «подсадную утку», ощущали, что они конкурируют против намного более компетентного соперника, нежели субъекты, попавшие на не уверенную в себе «подсадную утку».

Напомним, что максимальный размер ставки в раунде составлял 25 центов. По результатам исследования выяснилось, что средний размер ставки субъектов, попавших на уверенную в себе «утку», составил 11,04 цента по сравнению с 16,25 цента — средней ставкой субъектов, попавших на не уверенную в себе «утку».

Различие становится еще более значительным, когда мы фокусируем наше внимание только на ставках, сделанных в первом раунде — наиболее значимом, так как только этот раунд непосредственно предваряется манипуляциями экспериментатора. Средняя ставка субъектов, попавших на уверенную в себе «утку», составила 9,28 цента, а субъектов, попавших на не уверенную в себе «подсадную утку», — 16,72 цента.

Эксперимент 2

Влияние выбора на иллюзию контроля

Как и в эксперименте 1, мы выдвигаем гипотезу о том, что факторы, значимые в играх, основанных на способностях игрока, сохраняют свою значимость и в играх, основанных на случае. Вследствие этого люди начинают вести себя так, как если бы они были в состоянии контролировать процессы, не контролируемые по своей природе. Лотерея предоставляет нам отличный аппарат для изучения иллюзии контроля, так как единственное решение, подконтрольное игроку в лотерее, — это решение покупать или не покупать лотерейный билет. Исходы в лотерее абсолютно не контролируемы и на 100% зависят от чистого шанса. Если кто-то все же считает, что в состоянии осуществлять контроль над исходами лотереи, то он автоматически должен считать, что обладает способностями вытащить «именно тот билет». Естественно, что «именно тот билет» должен обладать для этого индивидуума намного большей стоимостью, нежели иные билеты, которые принадлежат людям, не имеющим возможности «контролировать» исходы лотереи. А раз так, то в ответ на поступившее предложение о продаже принадлежащего ему билета этот человек должен запросить цену продажи своего билета, значительно превышающую справедливую цену.

В данном эмпирическом исследовании мы проверим предположение о том, что люди, выбирающие лотерейные билеты, затем, при поступлении просьбы о продаже принадлежащего им билета, значительно завышают его цену.

Субъекты. Лотерейные билеты распространялись между сотрудниками (как мужчинами, так и женщинами) двух компаний — страховой и производственной, — находящихся в Лонг-Айленде. Большинство этих сотрудников не раз участвовали в различных лотереях, поэтому они были хорошо знакомы с порядком их проведения. Субъекты были случайным образом разбиты на две группы. С одной группой эксперимент был проведен в условиях без выбора (24 мужчины и 3 женщины), а с другой — в условиях с выбором (23 мужчины и 3 женщины).

Материалы. Лотерейные билеты были стандартными (10,16х х5,08 см) футбольными карточками. На каждой карточке находилось изображение известного игрока, его имя и имя команды, за которую он выступает. Карточки были разложены в алфавитном порядке сначала по именам команд, а внутри каждой команды — по именам игроков. В исследовании были задействованы два набора карточек. Каждый набор содержал 227 футбольных карточек. Субъект выбирал одну карточку из одного набора, а экспериментатор одновременно помещал такую же карточку из второго набора в барабан, при помощи которого определялся победитель.

Процедура. В страховой компании лотерея проводилась работником-мужчиной, а в производственной компании — работником-женщиной. Лотерея была проведена за неделю до финальной игры кубка Superbowl. Оба экспериментатора не знали гипотезу, тестируемую в исследовании.

Экспериментаторы обратились к сотрудникам страховой компании с предложением купить лотерейный билет стоимостью 1 доллар. Субъектам сообщили, что билеты распространяются как в их компании, так и в другой компании (было названо имя компании) и что выигрышный фонд составляет примерно 50 долл.

После того как работники компании сообщили о своем желании принять участие в лотерее, первому подошедшему субъекту дали коробку, полную карточек, и предоставили возможность выбрать карточку по своему усмотрению. Субъект сообщал о выбранной карточке экспериментатору, чтобы последний мог выбрать ее из второй колоды и поместить в барабан. В это же время экспериментатор записывал имя субъекта и выбранную им карточку. Второй субъект «обрабатывался» таким же образом, однако ему не предоставлялась возможность самостоятельно выбрать карточку, а просто вручалась карточка, аналогичная карточке, выбранной первым субъектом.

Таким образом, субъекты были поделены на участников эксперимента в условиях «с выбором» и «без выбора».

Через день после того как билеты были проданы работникам страховой компании, аналогичная продажа была проведена в производственной компании.

Зависимая переменная. Утром в день розыгрыша субъекты по одному были приглашены экспериментатором в его офис. Каждому было сделано следующее предложение: «Кое-кто из нашего офиса хотел бы принять участие в лотерее, но я уже распродал все билеты. Поэтому я хотел бы узнать, не согласитесь ли вы продать принадлежащий вам билет, а если да, то за какую сумму?» Сумма, которая звучала в ответах субъектов, является зависимой переменной от иллюзии контроля.

Если субъект отказывался продавать свой билет и не называл цену, то экспериментатор (в соответствии с полученными инструкциями) вынуждал его в конце концов назвать цену продажи в условиях «Предположим, что..», а затем рядом с этой суммой записывал фразу «Не продает».

Результаты. Манипулирование выбором, как и предсказывала выдвинутая гипотеза, оказало значительное воздействие на предпочтения субъектов. Средний объем денежных средств, запрашиваемых субъектом за продажу принадлежащего ему билета, составил 8,67 долл. в условиях выбора и только 1,96 долл. в условиях без выбора. Из всех субъектов отказались продать свои билеты 15 человек, из них 10 находились в условиях с выбором, а 5 — в условиях без выбора.

Результаты этих двух экспериментов делают для нас очевидным тот факт, что подавляющее большинство субъектов не отличают игры, основанные на случае, от игр, основанных на способностях игрока, а значит, подвержены иллюзии контроля.

Отклонение «задним умом все крепки»

[hindsight bias]

Когда человек оказывается один на один с уже свершившимся событием, он быстренько создает какую-нибудь подходящую гипотезу и, используя ее, начинает утверждать, что мог бы предсказать, предсказывал, а возможно, и предсказал это уже свершившееся событие.

Многие искренне убеждены в том, что могут предсказывать исходы тех или иных событий значительно лучше, чем большинство других людей. Информацию же об уже произошедших событиях мы используем для подтверждения наших притязаний на обладание экстрасенсорными способностями. Подобное поведение получило название отклонение «задним умом все крепки» [hindsight bias].

Можно предположить, что психологический процесс, порождающий это отклонение, выглядит следующим образом.

Получая информацию о новом событии, связанном с каким-то объектом, мы пытаемся осмыслить ее и интегрируем в уже существующую информационную структуру, описывающую объект, а затем начинаем использовать преобразованную информационную структуру для оценки произошедшего события. И, конечно, только что произошедшее событие начинает выглядеть естественным следствием преобразованной информационной структуры. А раз так, делаем вывод: значит, мы могли его предсказать. А если могли, то, может быть, предсказывали. Ну а где предсказывали — там и предсказали.

Таким образом, отклонение «задним умом все крепки» является вероятностной версией «Я же говорил тебе!».

Экспертное суждение

[expert judgment]

Широко распространено мнение, что чем дольше человек занимается определенным делом, тем лучше он воспринимает риски, которые с этим делом связаны. Наибольшее распространение это заблуждение получило среди такой группы населения, как эксперты. Считается, что именно эксперты обладают достаточными способностями для создания действительно точных прогнозов. Однако если подобное утверждение и верно, то только для достаточно ограниченного набора профессий, которые по своему характеру позволяют получить быструю и несмещенную оценку качества работы эксперта.

Например, игрока в шахматы, музыканта, выступающего с сольной программой, профессионального гонщика, разработчика компьютерных программ или работника гидрометцентра, являющегося экспертом в своем деле, нетрудно отличить от дилетанта. Ведь качество его прогноза мгновенно проверяется практикой.

Совсем другое дело, когда обратная связь между сделанными прогнозами эксперта и их подтверждением растянута во времени, искажена или вообще отсутствует. В этом случае эксперты могут становиться даже более чрезмерно самоуверенными, нежели дилетанты.

Каково было душевное состояние подсудимого в момент совершения преступления? Насколько хорошо будет учиться этот студент, если мы возьмем его в аспирантуру? Ответы на такие вопросы нельзя получить немедленно, а возможно, они не будут получены никогда. Например, как оценить качество экспертного решения не брать данного студента в аспирантуру? Ведь мы никогда не узнаем, насколько действительно хороший или плохой получился бы из него исследователь. И таких примеров множество. Как бы сложилась ваша жизнь, если бы вы не женились (вышли замуж)? Очевидно, что проверить правильность сделанного в подобной ситуации прогноза просто невозможно.

Или вот еще одна хорошая иллюстрация к нашей проблеме. Официант никогда не узнает, насколько его прогнозы хороших чаевых оказались оптимальными, так как он всегда будет (что вполне естественно) лучше обслуживать клиентов с хорошими прогнозами на чаевые, нежели клиентов, отнесенных к категории скряг. Своим собственным поведением он будет смещать оценку качества своих экспертных способностей по прогнозированию размеров чаевых. Все это и известно под названием экспертное суждение.

Причина подобного поведения экспертов, скорее всего, скрывается в так называемом эффекте организации [entity effect].

Человеческие гипотезы и теории, будучи однажды созданными, начинают жить собственной жизнью. Эта «собственная жизнь» оказывается настолько жизнестойкой, что даже если взгляды или эмпирические свидетельства, благодаря которым эта гипотеза или теория появилась на свет, оказываются полностью дискредитированными, это не оказывает никакого влияния на приверженца гипотезы или теории.

Например, субъективная оценка наших собственных способностей достаточно часто «выживает» даже после получения сведений, которые полностью или частично опровергают эту оценку. Да вы и сами это отлично знаете.

Из книги Н.Б. Рудык "ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ ФИНАНСЫ или между страхом и алчностью"

[1] См.: Svenson, О. (1981) Are We All Less Risky and More Skillful than Our Fellow Drivers? Acta Psychologia, Vol. 47, pp. 143—148.

[2] См.: Baker, L., Emery, R. (1993) When Every Relationship is Above Average: Perceptions and Expectations of Divorce at the Time of Marriage. Law and Human Behavior, Vol. 17, p. 439.

[3] См.: Weinstein, n. (1989) Optimistic Biases About Personal Risk. Science, ^vol. 246, p. 1232.

[4] Подобные принятию душа для профилактики СПИДа.

[5] См.: Henslin, J. (1967) Craps and Magic. American Journal of Sociology, Vol. 73, PP. 316-330.

[6] См.: Goffman, E. (1967) Interaction Ritual. new York: Anchor.

[7] См.: Strickland, L., Lewicki, R, Katz, A. (1966) Temporal Orientation and Perceived Control as Determanats of Risk-taking. Journal of Experimental Social Psychology, Vol. 2, pp. 143-151.

[8] См.: Longer, Е. (1975) The Illusion of Control. Journal of Personality and Social Psychology, Vol. 32, pp. 311—328.

[9] Эксперименты 1 и 2 заимствованы из работы Э. Лангера, указанной в сноске 8.